Судьбы участников Ижевского восстания (по материалам чисток партии 1929 и 1934 гг., проверки подлинности партдокументов 1935 г.)

Данная работа основывается на архивных материалах фондов ЦДНИ УР и преследует своей целью проследить в условиях меняющейся социально-политической обстановки в стране в конце 20-х - первой половине 30-х гг. судьбы тех участников Ижевско-Воткинского восстания, которые вернулись на родину и вступили, по разным причинам, в состав той партии, против единовластия которой они выступили в 1918г.

Чистки рядов ВКП(б) удивительно точно совпадали с переломными этапами в истории страны. Чистка 1921 г. происходила в условиях перехода страны от военного коммунизма к нэпу. Чистка 1929-го стала частью «года великого перелома».

К моменту начала чистки, в июле 1929 г., по официальным данным, в Вотской областной парторганизации числилось 99 человек, служивших в белых армиях. Из них 69 работало на Ижевских заводах. Подавляющее большинство их, как они указывали при приёме в партию, попали в белую армию по мобилизации или при эвакуации в ноябре 1918 г., служили рядовыми, обозными, посыльными, вернулись в Ижевск в 1920-21 гг. из Сибири (лишь один - в 1924 г. из Харбина), вступили в партию в 1926-27гг.[1] Некоторые заняли в партии ответственные посты: кандидат в члены обкома ВКП(б), председатель Ижевского уездного исполкома, секретарь Ижевского сельского райкома ВКП(б). Все эти люди прошли чистку без проблем, хотя областная контрольная комиссия ВКП(б) отмечала в своём отчёте по итогам чистки: "Встречались настроения на заводе, что к бывшим белогвардейцам подходят очень мягко, надо их всех вычистить из партии. Провертройки в начале взяли очень жесткую линию в этом вопросе, но потом выправили. На этой почве были нарекания на контрольную комиссию, что она смазывает чистку в части исключения бывших участников белой армии."[2] В ходе чистки 1929 г. было исключено 26 человека (16 - на Ижевских заводах), в том числе 1 член обкома ВКП(б), скрывших от партии своё участие в восстании.[3]

Но за чисткой 1929 г. последовал резкий рост приёма в партию в 1930-32 гг., когда на Ижевских заводах развернулось настоящее "социалистическое соревнование" по приёму в партию под лозунгом "Догнать и перегнать!" Обком "спускал" плановые задания по приёму новых членов партии, целые цеха и бригады объявляли себя коммунистическими. В результате в партию попадали даже люди, чьи антикоммунистические взгляды были хорошо известны(как лидер ижевских максималистов Фёдор Кокоулин).[4]

Чистка рядов партии 1934 г. происходило в тот период, когда начал проходить угар первой пятилетки и обозначился рост недовольства властью. Председатель областной комиссии по чистке Р.Семёнов назвал в своём выступлении задачей чистки "разоблачить классового врага, мешающего выполнить великие задачи рабочего класса"[5]. "Бывших белогвардейцев" в ходе чистки было исключено из партии 275 человек(или 11,17 % от общего числа исключённых)[6]. Самым громким делом чистки оказалось "разоблачение убийц Пастухова" - лесника Ивана Мельникова, выдавшего лидера ижевских большевиков, и начальника караула Особого военного отдела Катков, охранявший Пастухова в камере. Ирония ситуации заключалась в том, что Катков - ныне мастер цеха машиностроения - выступал от имени заводской парторганизации на митинге 1 мая 1933г. по случаю открытия памятника И.Д.Пастухову.[7]  

Из рядов ВКП(б) исключались люди, скрывшие своё активное участие в восстании. Подавляющее большинство исключённых дал Ижстальзавод. Многие из них работали начальниками смен, мастерами, бригадирами, а некоторые являлись и партийными активистами. Так, партгруппорг транспортного цеха Козлов и начальник железнодорожной станции завода Карпиков считались «красными партизанами», а оказалось, что они прошли с Ижевско-Воткинской дивизией весь путь до Харбина. Рабочий-активист инструментального цеха Гайнутдинов, член Горьковской краевой контрольной комиссии, был во время восстания помощником командира Татарского полка. В кузнечно-термическом цехе, как "белогвардейцы" были исключены начальник смены, 2 бригадира и 3 мастера.[8]  Были и те, кто не ограничился борьбой с Советской властью в 1918 г. Рабочий сверлильно-токарного цеха Братухин в 1920 г. вернулся из Сибири в Ижевск, участвовал в контрреволюционном заговоре 1920 г., был арестован и сидел в концлагере.[9]

Но чистка 1934 г. не удовлетворила её организаторов. И, использовав обнаруженную в её ходе большую неразбериху в партийных документах, партия в следующем, 1935г., объявила проверку подлинности партийных документов. Она проводилась намного более жёстко, чем предшествующая чистка. На уровне ЦК ВКП(б) проверку курировал секретарь ЦК ВКП(б) Ежов. Вместо обсуждений на открытых партсобраниях - допросы "подозреваемых" в обкомах и райкомах ВКП(б), очные ставки, изучение архивных документов. Особую роль, как отмечал обком ВКП(б) в своём отчёте, сыграли "письменные заявления граждан". Призыв был один - "Мы должны выявить всех классово-чуждых, белогвардейцев, находящихся в партии". [10]

В результате проверки из партии было исключено, как "бывшие белогвардейцы", 176 человек (45% к общему количеству исключённых), в большинстве своём - руководители разных уровней. В отчёте обкома ВКП(б) отмечалось, что значительная часть этих людей "не скрывало своё участие в рядах белых, но зато тщательно замазывала свою активную роль в белом движении в Ижевске ... ссылаясь на "несознательность", на "принуждение".[11]

Директор республиканской конторы ГОРТа Дмитрий Рябов никогда не скрывал своего участия в восстании, успешно проходил чистки 1929 и 1934 гг., но теперь ему было вменено в вину, что на протяжении всего восстания он воевал добровольцем в Народной армии, в том числе сражался за Ижевск на участке дер.Пирогово. Его брат, помощник прокурора УАССР Михаил Рябов во время восстания служил в особом военном отделе, а в 1919 г. - в контрразведке Колчака.[12] Зав. сектором розничной торговли Наркомата внутренней торговли УАССР Матвеев был серьёзно ранен в боях под Ижевском, после чего служил старшим писарем в Ижевско-Воткинской дивизии, пока не был взят в плен в Сибири красными партизанами. Во время проверки обкому пришлось распустить партком пилозубного цеха Ижстальзавода, т.к. 4 его члена оказались "бывшими белогвардейцами". Всего же по этому цеху было исключено по данному обвинению 20 % коммунистов цеха[13]. Из 6 исключённых в цехе № 11 трое "бывших белогвардейцев" - все трое сражались в битве под Ижевском и прошли весь путь с ижевцами по Сибири. 

После проверки 1935г. в Удмуртской парторганизации не осталось больше тех, кто в гражданскую войну сражался на другой стороне. В соответствии с логикой "обострения классовой борьбы", результаты проверки передавались органам НКВД и ещё до её окончания 60 "бывших белогвардейцев"(в том числе - Рябовы) было арестовано. Обком просил НКВД УАССР обратить особое внимание на тех бывших участников восстания, что ныне работали на Ижстальзаводе - таковых, по примерным подсчётам обкома ВКП(б) было около 1 тысячи человек.[14]  

Таким образом, в разные периоды времени в 20-30-е гг. в Удмуртии, в ВКП(б) состояло почти 500 бывших участников Ижевско-Воткинского восстания и белого движения. Почему они вступали в партию? Конечно, среди них были и приспособленцы, но, несомненно, были и те, кто искренне верил, что заблуждался в 1918 г. Один из них, ижевский рабочий Юшманов(был у белых помощником коменданта Елабуги), вступая в партию в 1931 г., писал в своём заявлении: "В 1918 г. не разбирался в сложной политической ситуации, в 20-е гг. партию раздирали дрязги и я не знал, за кем идти, и лишь теперь, видя успехи индустриализации и коллективизации, решил вступить в партию"[15] .

Но и те, кто участвовал в восстании, и те, кто его подавлял, в большинстве своём не пережили 1937 года. 

Гл.архивист отдела НСА ЦДНИ УР
В.С.Трещёв